– Что случилось? – Я готова была упасть в обморок.

– Ваш муж Лебедев Виктор Михайлович ехал на недопустимой скорости и не справился с управлением. Произошла авария. Он въехал в опору. Благо, что больше никто не пострадал. Он находится в реанимационном отделении нашей больницы.

– Он жив?!

– Состояние оценивается как крайне тяжелое. Сейчас он на операционном столе. Приезжайте, все подробности вы узнаете у доктора после операции.

– Он будет жить?!

– Я не доктор. Но надеяться нужно всегда только на лучшее. Вы приедете?

– Да, конечно. Только у меня нет ключей от квартиры… Но ничего. Я что-нибудь придумаю…

Глава 21

Я сидела у постели мужа и боялась пошевелиться. Виктор уже очнулся и смотрел куда-то мимо меня в потолок, стараясь не встречаться со мной даже мимолетным взглядом. Я прокручивала в голове фразы, которые произносил мой муж перед тем, как привязать меня к батарее и закрыть входную дверь. Перед тем как меня пустили к супругу, я встречалась с врачом, который заверил меня в том, что мой муж будет жить. Единственное, с чем ему и мне придется смириться, что он теперь навсегда будет прикован к инвалидной коляске. Опора упала прямо на мужа и переломила ему позвоночник. Я видела панический взгляд доктора, его бледное лицо, глаза, полные скорби, слушала страшный, неутешительный диагноз и чувствовала, как к горлу подступает ком.

– Витя. – Я осторожно взяла мужа за руку и задала глупый вопрос: – Витя, тебе больно?

Муж не ответил. Возможно, он просто не хотел со мной разговаривать, а может, не мог, потому что из его носа и рта торчали разные трубки.

– Витя, ты меня слышишь? Если ты меня слышишь, но не можешь говорить или просто не хочешь, переведи свой взгляд на меня. Я хочу знать, что ты меня слышишь.

Но муж по-прежнему не реагировал на мои слова и не смотрел в мою сторону. От этого мне стало еще хуже, я поняла, что он уже точно не сможет жить без меня.

С трудом сдерживая слезы, я посмотрела в окно и поразилась тому, что на улице не идет дождь. Ведь после всего, что случилось, небо должно источать слезы и оплакивать вместе со мной трагическую судьбу моего мужа и внезапное исчезновение Романа.

Взяв мужа за руку, я тихонько всхлипнула и произнесла словно во сне:

– Витя, я понимаю, что я во всем виновата, что очень глупо просить прощения, но все же, если можешь, ты меня прости.

Муж по-прежнему смотрел в потолок и делал вид, что совершенно не замечает моего присутствия, и это угнетало меня еще больше. Приподняв его руку, на которой была капельница, я стала медленно перебирать его пальцы и тихонько всхлипывать.

– Витя, ты, главное, держись… Я с тобой, Витя…

Наклонившись, я коснулась губами его руки и вытерла свои слезы о его ладонь. А затем я вновь принялась целовать его руку и уже не могла остановиться. Я целовала каждый палец, каждый ноготь и каждую складку между пальцами. Целовала и поливала эти пальцы своими слезами.

– Витя… Витенька… Как же так вышло? Как вышло-то?

А затем… Затем я положила голову на его подушку и принялась целовать его в шею. Я не обращала внимания на торчащие изо рта и носа трубки…

– Витенька… Витя… Родной мой. – Я обвила его руками и прошептала: – Витенька, ничего не бойся. Я с тобой. Мы с тобой семья. Мы с тобой вместе. Ты это понимаешь? Помнишь, что ты говорил мне раньше? Ты говорил, что если мы – семья, то нам ничего не страшно. Нам в этой жизни ничего не страшно, потому что нас двое… Мы сила. Мы такая сила…

Я смотрела на своего мужа, и меня переполняла такая гамма чувств, начиная от любви, пускай не такой яркой и манящей, как раньше, но все же любви, жалости, вины и сострадания. Мне захотелось, чтобы он меня обнял так сильно, как обнимал раньше, рассказал мне о силе своей любви и чтобы я растворилась в нем вся, без остатка. Я присматривалась к лежавшему рядом со мной мужу и поражалась тому, как сильно он изменился и даже постарел, хотя стареть ему было еще очень рано. Он был такой бледный, холодный, немощный, а в его глазах читался неистовый страх. Прижавшись своей гладкой щекой к его колючей, я стала прислушиваться к его жесткому дыханию и представлять эту нелепую аварию. И эту опору, которая упала на моего мужа…

– Витенька, это я во всем виновата. Витенька… Ты слышишь, это я во всем виновата! Ты ни в чем не виноват. Ты очень хороший человек, заботливый муж и прекрасный отец нашего ребенка. Ты же сам знаешь, как обожает тебя наша дочь! Господи, как же она тебя обожает! Ты не виноват в том, что на мне женился. Ты просто не имел представления, на ком женишься. Ты же ведь совсем меня не знал… Ты не знал, какая я и какой могу быть. Да и я… Я не позволяла тебе это узнать. С тобой я никогда не была собой. Видимо, в этом и была вся проблема. Я всегда мечтала встретить человека, который бы безоговорочно позволял мне быть собой и при котором я могла бы полностью раскрыться. Знаешь, Виктор, больше всего на свете мне хочется рыдать. Так громко и так отчаянно, чтобы дрожали стены. Но я боюсь начать, потому что потом вряд ли смогу остановиться. Ты только знай, что ты ни в чем не виноват! Ты взял в жены кота в мешке. Я лицемерила, а ты мне поверил. Если бы ты знал, какая я на самом деле, то ты бы обошел меня стороной и даже не взглянул в мою сторону. Но ты мне поверил. Ты думал, что я простая и понятная. Это я во всем виновата, Виктор. Я не позволила дать тебе себя узнать, потому что я не знаю себя сама. Иногда я боюсь себя. Как же я себя боюсь, Витенька.

Приподнявшись, я немного откашлялась и сказала то, что хотела сказать сразу после того, как узнала о страшной аварии своего мужа:

– Витенька, любимый, я хочу, чтобы ты знал – Романа в моей жизни больше нет и никогда не будет. Я навсегда вычеркиваю его из своей памяти, он для меня больше не существует, после всего, что случилось, я не могу оставить тебя одного. Теперь в моей жизни существует один мужчина, и это ты, мой родной. – Я на секунду замолчала. – Если, конечно, меня простишь и останешься со мной…

В этот момент Виктор слегка повернул ко мне голову, и я увидела в его глазах слезы.

Я приехала в больницу для того, чтобы забрать Виктора, ровно через два месяца. Зашла в палату с огромным букетом роз и… увидела своего осунувшегося, постаревшего и похудевшего мужа, сидящего в инвалидном кресле. Накачанные санитары занесли его кресло в микроавтобус, который я специально арендовала, и пожелали мне счастливой семейной жизни. Вернувшись домой, Виктор первым делом включил телевизор и подкатил свое кресло как можно ближе к экрану. А я… Я приготовила обед, села у окна и стала думать о Романе, местонахождение которого было неизвестно и по сей день. В том, что Романа нет в живых, я не сомневалась ни на минуту, но в силу понятных причин не могла сказать об этом вслух. Покормив мужа обедом, я дала ему пульт от телевизора и хотела было уйти на кухню, чтобы помыть посуду, но Виктор задержал меня и взял за руку:

– Как поживает твой Роман?

– Он пропал без вести. Еще два месяца назад. – Я села на кушетку рядом с ним и опустила глаза.

– Как это – пропал без вести?

– Не знаю. Никто ничего не понимает. Как исчезают люди? Просто вышел человек из дома и пропал без вести. Ведь сколько народа так исчезло. Не он первый и не он последний. Ушел из дома и не вернулся. Сейчас сотни людей стали заложниками подобной ситуации и находятся в розыске.

– Вот уж не знал. Ты думаешь, он жив?

– Мне это неизвестно, – нервно ответила я, так как была не готова к подобным вопросам.

– Как это ты не знаешь?

– А как я могу это знать? Откуда?

– Неужели он не сказал тебе, куда пошел?

– Нет, Витя. В тот момент, когда он ушел из дома, мне было как-то не до него. Я была очень сильно занята. Мы с тобой сбрасывали труп в колодец.

– Спасибо, что напомнила, – не без ехидства сказал супруг. – А то я что-то позабыл про те обстоятельства.